Н.В. Максаковский, кандидат географических наук

«Есть геофаки
По всей планете.
                                                    И в них порядки, в них порядки, в них порядки
                                                    Есть свои,
                            Но самый лучший на целом свете
       Наш Геофак МГПИ!»


                            (Из Гимна Геофака МГПИ, 1978 г.)

Аннотация: данная статья продолжает серию воспоминаний об академике В.П.Максаковском, она посвящена его творчеству в качестве поэта-любителя, авторству которого, в частности, принадлежит «Марш географов» (1947), поэма «Поступающему на Геофак» (1948) и «Гимн Геофака МГПИ» (1978).

Н.В.Максаковский, кандидат географических наук

Разны пути питомцев Геофака
С южных широт до северных морей
Но за скитаньями, за расстояньями,
Мы никогда не забываем друзей
(Марш географов,
В.П. Максаковский, 1947)

Н.В.Максаковский, кандидат географических наук

Летит, летит по небу клин усталый,
Летит в тумане на исходе дня,
И в том строю есть промежуток малый,
Быть может, это место для меня.

(Из песни «Журавли», музыка Я.Френкеля, стихи Р.Гамзатова, 1969 г.)

Мой отец, Максаковский Владимир Павлович (1924-2015), провел на войне, строго говоря, примерно полгода. Все началось в первых числах июля 1941 г., когда он, 17-летним парнем, окончившим только что 9 класс московской школы на Старом Арбате (в Серебряном переулке), был зачислен добровольцем и отбыл в сторону Западного фронта (фото 1). Конец его военной эпопеи – предновогодние дни 1941 г., когда он дождался контрнаступления наших войск, освободивших от оккупации район Калуги, где он вынужден был скрываться от немцев в избе у местных жителей.

Снова свирепые гунны
Тучей над миром нависли
Слышен их топот чугунный
На Рейне, на Буге, на Висле.

Всюду несут разрушенье
В злобе тупой и бесстыжей.
Сеют зерно преступленья
В дворцах и музеях Парижа.

По древнему правилу римлян
Пируют в палатках становищ,
Поют свои мрачные гимны
В свете горящих сокровищ.

Лодки коварных вандалов
Рыщут по морю в тумане.
Скрывшись в фиордах и скалах
В ночь стерегут караваны.

Им ненавистен обычай
Стран, покорённых войною.
Воины из-за добычи
Ссорятся между собою.

В храмах священные плиты
С мудрыми письменами
Кровью неверных политы,
Смешанной со слезами.

Жадному богу наживы
Здесь они жертвы приносят,
Голосом сладким и лживым
Бога о милости просят.

Глупая шутка природы,
С сердцем, задетым проказой,
Гунны боятся свободы,
Как самой опасной заразы.

Тысячи виселиц встали
Цепью от моря до моря.
Люди вовеки не знали
Такого великого горя.

Тесно им стало в Европе,
Некогда сильной и гордой.
По старым дорогам и тропам
К востоку направились орды.

Если бы древние, гунны
Этих далёкие предки,
Услышав их топот чугунный
В склепах от старости ветхих,

Выйдя из мрачных потёмков
Снова на землю вернулись,-
Зверствам кровавым потомков
Они бы и то ужаснулись.

Гунны в жару и метели
Грянули степью привольной.
Коней напоить захотели
Из Волги широкой и вольной.

Навстречу им поднялись скифы,
Свободное, гордое племя,
Слагавшие громкие мифы
Про старое, грозное время.

Чтоб враг не похитил случайно
Крупицы их знаний и веры,
Свитка папирусов тайно
Спрятали в дальних пещерах.

В сердце по древним заветам
Ненависть к гуннам носили
В душе они были поэты
И жизнь, как свободу любили.

В боях они страха не знали,
Измену карали сурово.
И если порой отступали,
То с тем, чтобы ринуться снова.

Вождь их, познавший с народом
Счастье и тяжкие беды,
Видел вперёд через годы
И он предсказал им победу.

В разгаре жестокого боя,
Собравши последние силы,
Он скифов повёл за собою
И счастье врагу изменило.

На запад бежит неприятель,
Свернув боевые знамёна,
И вот уже скифские рати
Напились шеломом из Дона.

Народы в сказаньях и мифах
Прославят тот день юбилейный,
Когда победители скифы
Напоят коней своих в Рейне.

Январь 194… года